Э. Анашкин. «Жить в полную силу...»

В Иркутске увидело свет уникальное издание. Книга «Жить в полную си­лу...», не успев выйти в свет, стала библиографическим раритетом! В ней со­браны воспоминания о супруге великого русского классика Валентина Распути­на – Светлане Распутиной (Молчановой). Я счастливый человек – передо мной лежит эта книга, подписанная сразу двумя её авторами: сестрой Светланы Рас­путиной Евгенией Молчановой и известным поэтом и писателем, супругом Евге­нии и другом Светланы Владимиром Петровичем Скифом.

В книге с любовью, болью и тщанием собраны воспоминания тех, кто лич­но знал супругу и верного друга нашего великого русского писателя. Открывает книгу о Светлане Ивановне своими воспоминаниями её сестра Евгения, ей же принадлежит идея издания этой книги. Сын Валентина Григорьевича и Светла­ны Ивановны Сергей Валентинович и Антонина Осташко предоставили для изда­ния дневники Светланы Ивановны и уникальные редкие семейные фотографии. Соавтором является и Галина Константиновна Баранова – дочь известного иркутского писателя Константина Седых. Она знала Светлану Распутину с детства, девочки жили по соседству, учились в одной школе, вместе ездили в «Артек». Они сохранили дружбу на всю жизнь.

Филолог Наталья Дулова в своих воспоминаниях «Молчановы и Распутины в моей жизни» пишет о том, как, будучи ещё совсем маленькой, она часто бы­вала в доме известного писателя Молчанова-Сибирского, отца Светланы и Евге­нии. Одним из знаковых событий детства Дулова считает тот день, когда писа­тель Иван Иванович Молчанов-Сибирский подарил ей свою книгу с автографом. Позже дружба с Молчановыми переросла у неё в дружбу с Распутиными. Ната­лья Дулова часто гостила у Распутиных на даче, имела счастье общаться с клас­сиком и его супругой.

Ещё одним автором книги является известный московский журналист, мно­гие годы сотрудничавший с Валентином Распутиным, Виктор Стефанович Коже­мяко. Большой общественный отклик получили беседы, которые Распутин и Ко­жемяко вели с 1993 года. Это были размышления о трагической эпохе в истории нашей страны, публиковавшиеся в газетах «Правда», «Советская Россия», а поз­же вышедшие отдельными книжными изданиями.

Вспоминает Светлану Распутину супруга друга Валентина Григорьевича Вла­димира Крупина. Надежда Крупина – главный редактор всероссийского журна­ла «Литература в школе»... Завершает книгу «Жить в полную силу...» своими по­этическими воспоминаниями, посвящёнными Светлане Распутиной, известный поэт и шурин Валентина Григорьевича Распутина Владимир Петрович Скиф...

Быть женой великого писателя – разве семейный статус? Это призвание и, если угодно, миссия. Для многих и многих женщин такая миссия – жить рядом с огромной личностью и не путать в будничной череде мужа с писателем – ока­зывается невыполнимой. Для многих. Но не для Светланы Ивановны. Если по­смотреть на биографию этой незаурядной женщины, словно сама судьба с мла­дых лет готовила её к этой миссии. Родилась Светлана Молчанова в семье сибирского писателя-классика. А потому литература стала родной средой её жизни.

Уже с детства ей, видимо, на роду было написано стать музой и ангелом-хранителем своего будущего гениального мужа. А потому я считаю своим дол­гом хотя бы вкратце описать биографические вехи... Познакомил Валентина и Светлану Иркутский университет, где оба учились. Светлана Молчанова была студенткой физико-математического факультета. Казалось бы, профессия у бу­дущей жены Распутина была далека от изящной словесности, но, тем не менее, молодые люди оказались столь созвучны друг другу, что в 1961 году пожени­лись. .. В 1962 году молодые супруги переехали в Красноярск, жили в общежитии Сибирского технологического института, где Светлане Ивановне как молодому специалисту дали комнату. В 1966 году семья Распутиных вернулась в Иркутск, где Светлана Ивановна долгие годы преподавала на кафедре математики Иркут­ского института народного хозяйства.

«Что бы я был без Светланы Ивановны...» полушутя, а на самом деле очень серьёзно частенько говорил Валентин Распутин. Её литературному вкусу доверяли многие выдающиеся писатели, коллеги её мужа, видя в ней не только хранительницу семейного очага, не только музу и помощницу Распутина. Она была первым и, быть может, главным читателем его произведений. Она же пе­репечатывала и вычитывала его тексты. Друзья-писатели видели в ней челове­ка с тонким литературным вкусом, чутьём на слово, доверяли ее мнению... «Она для меня всё!» – говорил Распутин о Светлане Ивановне. И так оно и было на самом деле.

Светлана Ивановна была мужу помощницей и соратницей, другом и едино­мышленником. Она сопровождала Валентина Григорьевича в его творческих ко­мандировках. Она радушно и хлебосольно встречала многочисленных гостей и коллег своего именитого супруга. По воспоминаниям общих друзей, была она не только прекрасной хозяйкой. Накрывая на стол, она попутно принимала са­мое живое участие в беседах писателей. Прожив в любви и согласии почти пол­века, супруги по настоянию Светланы Ивановны обвенчались в 2010 году, выбрав для таинства тихую церковь за городом – храм в честь иконы Божией Матери, именуемой «Касперовская». Ведь ни Валентин Григорьевич, ни Светлана Ива­новна не любили публичности!

Скромная, умная, тактичная, гостеприимная, улыбчивая, светлая... Такими словами характеризуют эту удивительную женщину. Но она была удивительна ещё и тем, что была человеком твердых моральных норм, за которые могла по­стоять с неженской твердостью. Вот лишь один эпизод, о котором рассказыва­ет в своих воспоминаниях Виктор Кожемяко: «Многие сегодня, наверное, и не знают, что Распутиных в то время (имеются в виду “лихие девяностые” годы. Э. А.) решили даже вышвырнуть из их московской квартиры. (Ненависть сто­личной либеральной камарильи к Распутину была столь велика, что они на всё шли. – Э. А.). И вышвырнули бы, если бы на защиту мужа... но поднялась Светлана Ивановна. Удивляться не стоит, что главным защитником дома от го­нителей стала она, а не всемирно известный писатель. Валентин Григорьевич мог упорно постоять (и действительно стоял!) за других, только не за себя. Меж­ду тем выселение грозило серьёзными сложностями не только им обоим, но и жившей с ними дочери Марии, которая недавно поступила в Московскую консерваторию и делала здесь первые успешные шаги. А сам Валентин Григо­рьевич был остро необходим в столице, где всё чаще по просьбам людей при­ходилось ему выступать в самых разных аудиториях...»

Словом, от Светланы Ивановны потребовались немалые усилия, чтобы от­стоять квартиру. Хотя в обычной жизни, как признают знавшие её люди, никакой пробивной силой и предприимчивостью она никогда не отличалась. Я полностью соглашусь с высказанной Виктором Кожемяко мыслью, что лучшие женские об­разы в повестях и рассказах Распутина вобрали в себя и отразили черты пре­красного образа жены Распутина, все качества её характера...

...Отпевали эту удивительную женщину, скончавшуюся в возрасте 72 лет, в прекрасном большом храме Богоявления в Иркутске. Когда у Светланы Ива­новны обнаружили онкологическое заболевание, она стала угасать на глазах, и никакие медикаментозные средства не помогали. Люди, увы, не бессмертны, но зато бессмертна наша любовь к ним. Вспоминается мне мистический случай, происшедший во время нашего посещения кладбища, где была похоронена же­на Распутина. Быть может, я поступил тогда чересчур настойчиво, хотя знал, что Валентин Григорьевич тяжело переживает смерть жены и неважно себя чувству­ет. Но желание отдать дань памяти этой удивительной женщине, постоять у её могилы оказалось для меня непреодолимым. И только ли для меня? Твёрдое на­мерение отдать дань памяти Светлане Распутиной собрало тогда в небольшую делегацию и писателей, и режиссёра, и знаменитого телеоператора Анатолия Заболоцкого...

Мы решили не напрягать Валентина Григорьевича просьбой сопровождать нас на могилу его недавно умершей жены. Однако, сев в машину, поняли, что без Распутина всё равно никак не обойдёмся, не сможем найти могилу его су­пруги. Чего мне стоило тогда набрать номер сотового телефона Валентина Гри­горьевича и покаянно попросить его объяснить, как попасть на могилу его жены. Распутин выслушал мою сбивчивую от волнения просьбу. Помолчал минуту, ко­торая показалась мне вечностью. И принял решение, что поедет с нами, потому что одни мы, несмотря на его пояснения, могилу Светланы Ивановны не найдём.

Но тяжело на сердце было лишь до тех пор, пока мы, стоя у могилы Светла­ны Ивановны, не увидели... белочку. Красивая светленькая белочка спрыгнула вдруг с дерева и стала крутиться вокруг нас, стоявших недалеко от могилы Свет­ланы Ивановны. Оператор Анатолий Заболоцкий снимал эту пушистую красавицу в разных ракурсах, а я буквально обомлел и сказал молчаливому, как всегда, Распутину: «А ведь это душа Светланы Ивановны нас увидела и к нам спусти­лась!» Сказал и осёкся, боясь, что брякнул лишнее. Но увидев мгновенно про­светлевшее лицо Валентина Григорьевича, я понял, что он согласен со мной.

В такие удивительные моменты так ясно понимаешь, что любовь бессмерт­на! Светлана, светлая... Рядом с Распутиным только и должна была быть та­кая светлая, добрая жена. Его думы о будущем России становились всё груст­нее по мере того, как он становился старше и понимал всё больше и больше то, что обычному человеку, слава Богу, понимать не всегда дано. Гении платят за свои прозрения болью сердца! Светлана Ивановна светом своего жизнелюбия и понимания по мере сил рассеивала неизбежную печаль классика. Она была солнечным лучом во мраке современной России, который согревал Распутина, освещал ему путь во мраке его предвидений и провидений... Когда её не ста­ло, этот мрак сгустился черное ночи!

Закончить хочется на поэтической высокой ноте, которой отмечены завер­шающие книгу стихотворения Владимира Скифа, посвящённые чете Распутиных и лично светлой Светлане Ивановне:

Смотри, как время шлюзы растворило:

Потоки жизни катятся стремглав.

И ты идёшь, хватаясь за перила,

Среди обвалов и церковных глав.

Святых церквей сияет позолота.

Трубит Архангел в знойной вышине.

Тебе вернуться в прошлое охота,

Увидеть тополь мартовский в окне

И яркие неоновые буквы.

Что кажутся волшебными со сна.

Московскою засахаренной клюквой

Полакомиться, стоя у окна.

Мерцает сумрак звёздною слюдою,

Взирает с неба Всемогущий Бог,

А на земле, засеянной бедою.

Уносит время почву из-под ног.

Но всё ещё не умирают нивы,

Цветут сады и зеленеет лес,

И, может быть, поэтому мы живы

И ждём прощенья Божьего с небес.

К трагическим и одновременно таким светлым строчкам добавить нечего. Разве что вспомнить слова классика, сказанные о таких светоносных людях, ка­кой была Светлана Ивановна Распутина: «Не говори с тоской “ИХ НЕТ!“ – но с благодарностию – БЫЛИ».

Эдуард АНАШКИН

«Наш современник», № 12, 2019