«Крупная и неоднозначная личность». Памяти Эдуарда Лимонова

17 марта 2020 года ушёл из жизни известный писатель и политический деятель Эдуард Лимонов. К 40 дням мы собрали несколько откликов на его смерть от представителей «Русского Лада» и других патриотических организаций.

***

Павел ПЕТУХОВ, член Координационного Совета ВСД «Русский Лад»:

Критическому разбору некоторых идей Эдуарда Лимонова была посвящена моя первая опубликованная статья, появившаяся лет 17 назад в журнале «Сибирь». Личность эта, безусловно, крупная и неоднозначная, со своими плюсами и минусами.

Лимонов – представитель идеологии «национал-большевизма», что является, скажем так, более «эпатажным» названием для «русского социализма». Разберёмся в этом вопросе.

Начнём с того, что социализм – всегда национален, другим он быть не может по своей природе. Так же как капитализм – всегда космополитичен. Социализм – это общественная собственность на средства производства, то есть собственность всегда конкретного народа, живущего в конкретной стране. Собственность, принадлежащая нации, и означает власть нации, экономическое выражение этой власти. Без этого ни о какой солидарности внутри нации, то есть ни о каком «национализме» в подлинном смысле слова, не может быть и речи. «Буржуазный национализм» может работать какое-то время, но эта идеология внутренне противоречива, так как частная собственность космополитична по своей сути: деньги всегда устремляются туда, где больше доход и меньше издержки, и ни о каких национальных интересах тут не может быть и речи.

То есть, логически рассуждая, само понятие «национал-большевизм» выглядит как плеоназм. «Не национального большевизма» не бывает. Но людям внедрили в сознание, что между «национальным» и «социальным» есть какое-то противоречие, их надо как-то искусственно увязывать между собой. И вот Лимонов, с одной стороны, боролся с этим предрассудком, а с другой, то, как именно он это делал, порой вело к противоположным результатам.

На самом деле другие недавно ушедшие наши корифеи – Юрий Бондарев, Владимир Бушин, как и большинство и покойных, и здравствующих писателей-патриотов – тоже вполне заслуживали наименования «национал-большевиков». Позиция, к примеру, Валентина Распутина или Станислава Куняева к идеям Устрялова – автора самого этого понятия – куда как ближе, чем то, что проповедовал Лимонов. Но ярлык «национал-большевика» применяется именно и только к нему. Почему? Не потому ли, что ставится задача «маргинализовать» само это понятие, превратить его в какую-то химеру, «сочетание несочетаемого», интеллектуальный изыск богемного писателя и его друзей? И тем самым нейтрализовать?

Партия Лимонова всегда была тесно связана с кругами рок-музыкантов, одним из её основателей был Егор Летов. Я сам люблю русский рок в целом и Летова в особенности, но надо же понимать, что это только одна из граней русской культуры, даже в современном её «срезе». Рок-музыка в общественном сознании тоже ассоциируется с некой «маргинальностью», субкультурщиной, противостоящей «большой культуре», и в данном случае это подчёркивало «маргинальность» самой лимоновской идеологии. А это ведь совершенно не соответствует действительности, наоборот, то, что называется «национал-большевизмом» в широком смысле, или «русским социализмом», является «столбовой дорогой» всей русской мысли и культуры, начиная с Достоевского, славянофилов и Герцена.

Неоднозначный момент в деятельности Лимонова – его пусть короткая, но активная смычка с либералами в конце 2000-х – начале 2010-х годов, особенно в ходе «недомайдана» зимы 2011-2012 гг. Тут надо не судить, а разобраться, в чём ошибка. А она в том, что Лимонов, как и многие, поверил в предлагаемую картину мира, где есть некая «либеральная оппозиция», которая якобы борется с режимом Путина. А раз так, то, получается, надо ей помочь спихнуть этот режим, а там, мол, разберёмся. На самом деле эта картина была ложной с самого начала, и вся роль либералов именно в том и состояла, чтобы изобразить «очень плохую оппозицию» и таким образом заставить население сплотиться вокруг Путина.

Интересно, что второй основатель НБП – Александр Дугин – выбрал внешне противоположный путь, стал «умеренным лоялистом». Но фактически он при этом исходил из той же картины мира, что и Лимонов, в которой есть борьба между «путинскими государственниками» и «либеральной оппозицией». Признавая эту картину мира, вполне логично выбирать из этой пары большее или меньшее зло, и тут уж, как говорится, дело вкуса.

Но, разумеется, важнейшей заслугой Лимонова является то, что он воспитал уже несколько поколений политических активистов, бойцов, настроенных в целом идеологически правильно, свободных от «левого» или «правого» догматизма и зашоренности. Сейчас они находят себя, к примеру, в рядах КПРФ и «Русского Лада». И за это Эдуарду Вениаминовичу стоит сказать огромное спасибо.

***

Василий КИСЕЛЁВ, член Свердловского райкома КПРФ г. Иркутска, активист «Русского Лада»:

Эдуард Вениаминович Лимонов безвременно ушел в вечность. Что это был за человек? Безусловно, символ, некая сакральная мощь таилась в нем, он поднимал на борьбу с системой тысячи молодых девчонок и ребят, был достойным сыном Советской Родины, даже в эмиграции понимая, что только Советский Союз являлся «раем на земле». При первой же возможности приехав на Родину, боролся до последнего дня своей жизни с социальной несправедливостью, с капитализмом, с преступной приватизацией... Кто-то его назовет дурным словом, но для меня этот великий писатель, поэт, политик останется примером человека, борца и настоящего большевика, коих в наше время можно сосчитать по пальцам.

***

Андрей КОСТЕРИН, публицист, православный социалист:

Нильс Бор однажды заметил: «Самые отчаянные терки случаются между единомышленниками и близкими родственниками». От Захара Прилепина (с которым был почему-то Эдичка в особенно остром конфликте) мы услышали удивительно точную и бескомпромиссную характеристику нашего выдающегося бунтаря и революционера: «Лимонов воспринимал себя как мировую справедливость»

Нам, конформистам-обывателям, чрезвычайно сложно постичь этот духовный накал, эту экзистенциальную строптивость (часто за гранью эпатажа), это особое горение духа, эту не только «всемирную отзывчивость» (воспетую в знаменитой светловской «Гренаде»: «Откуда у парня испанская грусть?»), но и бескомпромиссную («левацкую», — скажут апологеты мамоны) ненависть к капиталу, учреждающему несправедливость повсюду.

Быть Апостолом справедливости среди торжества несправедливости, возведенной в ранг «нормы жизни», — это тяжелый крест. Который Дед пронес с мужеством и достоинством.

А теперь: Дед — is Dead (мертв).

Лев Шестов как-то возмущался, что умер Сократ. Вчера умер Апостол Справедливости, будто бы в насмешку над справедливостью. Или… жив? В своих многотомных сочинениях, литературных героях, любовных похождениях, и ехидных очерках. И в своей поистине героической жизни. В схватке за свое жизненное кредо: «Справедливости — быть!». Схватке, которая далеко не закончена, но на знамени которого будет увековечено имя легендарного предводителя Эдички!

Эдуард Лимонов — это новая постсоветская литература, которую мы проглядели, увлекшись постмодернистскими выкрутасами и экзерсисами Пелевина, Сорокина и Быкова. Больная (большая?) литература, — а другой и быть не может. Эдичку читать легко и сложно. Как Достоевского, Гоголя и Чехова. Потому что он — как КПСС, с которой всю дорогу боролся: ум, честь и совесть эпохи. Со всей пронзительной бескомпромиссностью.

Мы часто издевались над тобой, Эдичка. Над твоим сумасбродством и воинствующим атеизмом. Ведь нам-то мудрость дана, легко и без усилий — верой. Которую безутешно алкал неистовый гений Эдичка.

Покойся с миром, Эдичка!

***

Михаил УЧИТЕЛЬ, координатор «Интеллектуальной среды», активист ЕСМ:

Тексты Лимонова развили во мне базовый императив мышления. Научили тому единственному, что мне в самом себе по-настоящему нравится. А именно, что можно быть одновременно вольнодумцем и революционером, но в то же время и патриотом. Одновременно презирать «русский адат» и быть на стороне обиженных. Что наш мир – это не серпентарий, где должно ходить строем под наставления начальства, но, одновременно, с этим отрицанием мы не имеем права отбрасывать сам принцип авторитета. В этой сложности заключена высшая степень интеллектуальной свободы. Русская жизнь – не порядок вещей, а драма истории. Бодрая, воинственная, и где-то и очень печальная. Единственное табу, существующее в этой лимоновской драме, звучит примерно так: нельзя быть одноклеточным, нельзя держать в голове только одну мысль, чтобы осмыслить во всей полноте этот очень сложный мир. Нельзя быть просто националистом, просто социалистом и т.д. Просто – нельзя, ибо просто стыдно. Спасибо, Дед, за науку. Прости меня за всё.

***

Александр ЕЛИСЕЕВ, историк, русский социалист:

Прошу понять меня правильно, я не собираюсь тут именно обличать – типа «враг народа» и т. д. Но необходимо рассмотреть политическую фигуру Эдуарда Вениаминовича именно в режиме «холодного политического анализа», не вдаваясь ни в апологетику, ни в «разоблачение».

Лимонов был национал-троцкистом. «Национал» – это от его искреннего патриотизма и даже имперства. «Троцкист» – это от его политико-психологической «конституции». Так бывает. Даже и в отношении Троцкого – там было очень много русских. Например, Смирнов и Муралов (последний, вообще, предлагал, будучи начальником Московского ВО, вооруженный путч против Сталина). А можно взять и фигуру Радека, который симпатизировал национал-большевизму – особенно, германскому.

НБ, в понимании Лимонова – это такая «перманентная национальная революция». Этакое гипер-патриотическое левачество. Стремление разрушить все традиционалистские конструкты «Русской Идеи» – во имя освобождения национал-революционной энергетики.

Разве не было в лимоновском НБ – реабилитации Троцкого? Разве не была там критика Сталина – причем, именно не справа, а слева – дескать, ИВС поставил «национал-консервативный адат» – на место «национал-революционного шариата»? Ведь было же, и кто реально следил за идейно-политическим творчеством Лимонова, тот отлично помнит это.

Троцкий был готов очень далеко зайти в борьбе против ненавистного ему «консервативного» сталинизм. Лимонов также был готов очень далеко зайти против ненавистного ему консервативного «путинизма». Вспомним хотя бы его сотрудничество с либералами.

Да и ведь «лимоновизм» – есть некий экстремум. Есть ведь и менее яркие фигуры, но всё равно сверкнувшие ярко. Вспомним многих пламенных русских национал-революционеров, которые, в 2000-е годы решительно скакнут с национально-«реакционных» позиций – на национально-«либеральные». Причём, сначала там что-то ещё пахло «национальным», но потом просто растворилось в либеральном. Один Широпаев – чего стоит.

В Лимонове, однако, было слишком сильно – «национальное» и «имперское». Поэтому, он и поддержал «Русскую Весну» и «КрымНаш». При этом «социальное» в нём как-то угасло, хотя ведь одно другому не мешает. Это, опять-таки, показатель односторонности такого явления, как русское националистическое левачество. Надо, конечно, разбираться в нигилистических корнях русской «националистической интеллигенции».

Ну, а так – что ж. Очень талантливый писатель, иначе у него не было такой внушительной аудитории. Человек, безусловно, убежденный, то есть не конформист-подлиза. Создатель интересного проекта НБ. Но троцкист, всё же. Не случайно в старости он стал так похож на старого же Троцкого. Идея может очень сильно влиять на телесное, если она такая вот пламенная.