Светлый талант Веры Пановой
Стремительно ворвалась она в самые первые послевоенные годы на ведущие позиции отечественной литературы. И ей, Вере Фёдоровне Пановой, суждено было заявить о себе не только как о талантливом прозаике и драматурге, но и как о подлинном гуманисте, страстном поборнике высоких нравственных ценностей и идеалов. А почти за три десятка лет напряжённой творческой деятельности создать ей удалось немало. Писательское наследие этого тонкого советского лирика и философа, боровшегося за человека во всём его величии и красоте, оставлено нам внушительное. К счастью, не растеряно оно и за годы капиталистического безвременья. Пусть же 115-летие со дня рождения писательницы, приходящееся на эти мартовские дни, вновь привлечёт внимание к этому славному имени.
Уроженке Ростова-на-Дону Вере Пановой пришлось пережить тяжёлое детство. Рано лишилась отца. Из-за бедности не удалось смышлёной девочке получить систематического образования. Но это неудивительное для тех дореволюционных лет обстоятельство не помешало ей приобщиться к чтению и полюбить книги, что поможет будущей журналистке и писательнице взяться за самообразование.
В одну из ростовских газет ей помог устроиться дальний родственник. «Работали мы за некрашеным деревянным столом, пять человек за одним столом; электричество горело тускло, еле-еле, и в помощь ему приходилось зажигать керосиновую лампу или свечку. Было начало 1923 года» — так писала она годы спустя в очерке «Встречи и судьбы», опубликованном 1 января 1952 года в «Правде».
О тех молодых днях она поведает потом и в «Сентиментальном романе», где в образе начинающего журналиста Севастьянова явственно просматриваются черты самой Пановой. «Как и Севастьянов, — делилась писательница в статье «Из автобиографии», — я ничего не умела на первых порах. И тоже училась на практике: была помощницей районного организатора рабкоров, репортёром, очеркистом, выпускающим. Нужен был фельетон — научилась писать фельетоны. Требовался газете рассказ — и рассказ писала».
Под псевдонимом «Вера Вельтман» Панова рассказывала о том, что было наиболее злободневным тогда. О жизни и работе на заводах и фабриках, о детских учреждениях, молодёжном быте и классовой борьбе в деревне. Под впечатлением от услышанного на судебном процессе кулацких бандитов, организовавших покушение на селькорку Акулину Брилёву, Панова пишет целую брошюру. Историю же самой Брилёвой в несколько изменённом виде писательница выведет в «Сентиментальном романе».
Журналистика, внедрявшаяся в те годы в самую гущу народной жизни, и подвела Панову к профессиональному писательству. Как и М. Шолохов, А. Фадеев, Н. Погодин, Б. Полевой, прошедшие через газетные будни, она всегда считала журналистскую практику хорошей школой писательского становления.
При неплохих показателях на журналистской ниве неблагополучно складывалась её личная жизнь. Ещё в Ростове, с которым она навсегда расстанется в 1937 году, придётся ей пережить череду тяжёлых утрат и несчастий, о которых она подробно расскажет в своей последней автобиографической повести «О моей жизни, книгах и читателях».
В предвоенные годы Вера Фёдоровна жила то в Москве, то в Ленинграде, то в отдалённом селе Шишаки на Полтавщине. Тогда думалось ей о том, что её призвание — драматургия. И надо сказать, были тому основания. Ранние пьесы Пановой «Илья Косогор» (1937) и «В старой Москве» (1939) были замечены в театральной среде, награждены премиями на республиканском и всесоюзном конкурсах.
Начавшаяся война застала Панову в городе Пушкине, оказавшемся отрезанным от Ленинграда раньше, чем она успела вместе с дочерью оттуда выбраться. Лютой зимой 1941 года, оторвавшись от основного потока беженцев, они прошли от Нарвы через Белоруссию до Шишаков, где ждали Веру Фёдоровну малолетние сыновья. Тяжелейшее время фашистской оккупации Панова с тремя детьми и бабушкой провела в этом украинском селе. Из жестоких испытаний военного лихолетья будущая писательница вышла нравственно ещё более закалённой.
В конце 1943 года, после освобождения Украины, Панова с детьми переезжает в Пермь, где начинает работать в местных газетах и на радио. По всей видимости, именно в этом крупном уральском городе Вера Фёдоровна приняла твёрдое решение о переходе на литературное поприще. В 1944 году она напишет повесть «Семья Пирожковых» и приступит к работе над романом «Кружилиха».
Но в творческие будни писательницы вмешается неожиданное событие, ставшее поворотным в её биографии. Пермское отделение Союза советских писателей командирует Панову в военно-санитарный поезд №312 — с целью оказания практической помощи сотрудникам поезда в написании отчёта о своей деятельности: «Я была направлена им в помощь как профессиональный журналист; я была — перо, которое запишет их рассказы и расположит в должном порядке. Я это сделала. Брошюра была написана. Она, правда, не издана, потому что, пока её рассматривали и утверждали по инстанциям, — война, слава нашему народу, кончилась, и санитарные поезда, для которых предназначалась брошюра, стали расформировываться. В октябре 1945 года расформирован в Москве и санпоезд №312».
Однако труд Пановой окажется не напрасным. По впечатлениям от той незабываемой поездки родится её проникновенная повесть «Спутники». Повесть эта, удостоенная в 1947 году Сталинской премии первой степени, и выдвинет Веру Панову в первые ряды советских писателей.
«Спутники» имели неоспоримый успех. Сразу же после опубликования повести в журнале «Знамя» появились одобрительные отклики в печати. «Повесть «Спутники», — писала «Правда» в номере от 7 апреля 1946 года, — незаурядное явление среди произведений нашей литературы, появившихся за последнее время». А известный советский писатель Вс. Вишневский сказал тогда так: «Нашего полку прибыло!.. Свежий, чистый прозаик появился среди нас. Повесть читается с большим интересом. Характеры обрисованы мастерски — вспомните, например, Огородникову, её удивительно точную, несколько необычайную биографию… Или старика — начальника поезда! Автор пишет непринуждённо, «без агитации», что, может быть, является некоей типической чертой ряда новых авторов. (Я вспомнил бы тут Г. Николаеву и др.)».
Что ж, в литературу действительно пришла неординарная личность! Со своим особым чутьём и творческими пристрастиями. Все последующие произведения Пановой — романы и повести «Кружилиха», «Ясный берег», «Времена года», «Серёжа», «Сентиментальный роман», рассказы «Валя» и «Володя», пьеса «Проводы белых ночей», исторические повествования — становились заметными событиями в литературной жизни. Их неизменно отличали высокая художественность и мастерство, а также удивительная, чарующая, заставляющая размышлять задушевность.
Да и галерея образов у писательницы также образовалась внушительная, разноплановая, будь то директор завода Листопад из «Кружилихи», парторг Бекишев из «Ясного берега» или маленький мальчик Серёжа из одноимённой повести с его каждодневным познанием мира, потрясающе тонко и эмоционально выписанный. Творческое своеобразие, особая теплота и глубокое проникновение в духовный мир героев были замечены не только литературными критиками. Подметили всё это в творчестве Пановой и представители киноискусства. Более десяти фильмов снято по произведениям писательницы. По тем же «Спутникам» сняты даже два замечательных фильма. Широко известна и экранизация «Серёжи». При этом за работу над созданием художественных фильмов по произведениям Веры Фёдоровны брались такие крупные советские киномастера, как Г. Данелия, И. Таланкин, Т. Лиознова, В. Венгеров, П. Фоменко, и др.
Думается, в «Спутниках» Панова нашла ту определяющую форму, в конечном итоге позволившую ей создать это трогательное повествование. При этом оно не сложно для читательского восприятия. Хотя давно известно, что в художественной литературе, как и в других сферах искусства, чаще всего самое простое и является самым трудным. И простота этой повести есть результат сложной, взыскательной работы автора. А границы повествования определены скорее не сюжетом, а конкретной историей, движением повседневной, со всеми её нюансами и замысловатыми сюжетами, жизни. Дела и дни санитарного поезда с начала войны и до её окончания — вот общая составляющая повести. Своеобразие её просматривалось и в поочерёдном выдвижении на авансцену основных героев. В первой и третьей частях книги наличествуют персональные главы, названные именами главных героев: «Данилов», «Лена», «Доктор Белов» и др.
Повесть «Спутники» появилась в завершённом виде во втором мирном послевоенном году. Тогда же были опубликованы и отмеченные Сталинскими премиями «Люди с чистой совестью» П. Вершигоры и «Повесть о настоящем человеке» Б. Полевого. Эти произведения полюбились миллионам читателей и справедливо вошли в золотой фонд советской литературы. Не утратили они своих художественных достоинств и в наши дни. Правда о Великой Отечественной, показанная Пановой и её собратьями по перу, не устаревает, и в год 75-летия Великой Победы «Спутники» заслуживают того, чтобы их перечитать.
Вообще же повесть эта всегда выделялась на общем фоне. Ещё в конце сороковых годов прошлого столетия А. Фадеев справедливо подметил: «Прекрасная, чистая и суровая, правдивая и поэтичная повесть. За последние три года вышло в свет немало хорошей прозы: «Два капитана» Каверина, «Первые радости» Федина, «Сын полка» Катаева, «С фронтовым приветом» Овечкина, «Это было в Ленинграде» Чаковского, «Бессмертие» Югова, «Хирург» Емельяновой. Среди них повесть «Спутники» Пановой принадлежит к лучшим».
Значительным успехом был отмечен и роман писательницы «Кружилиха». Как и «Спутники», он возник из реальных жизненных впечатлений. По заданиям газет Пановой не раз приходилось бывать на предприятиях Перми. На заводах её со всех сторон обступала сложная, противоречивая и одновременно кипучая, духоподъёмная жизнь. На газетных же полосах, в очерках и статьях она могла передать лишь незначительную часть ею виденного. В 1944 году начатую работу над «Кружилихой» пришлось прервать. «Спутники» тогда стремительно ворвались в её жизнь. Возвратится же к роману Панова в 1947 году, для чего съездит в Пермь и побывает в интересующих её местах.
«Кружилиха», отмеченная в 1948 году Сталинской премией второй степени, вызвала живой интерес у читателей и критиков. Возникали острые споры, разгорались страстные дискуссии. Они велись на страницах «Литературной газеты», в журналах, среди читателей, на писательских собраниях и встречах. В основном, конечно, роман хвалили. И это было вполне справедливо. Но были и те, кто роман ругал. Со временем, правда, когда «Кружилиха» прочно обосновалась среди лучших советских художественных произведений о рабочем классе, стало очевидным, что большинство нападок на роман носило необоснованный, что называется, наносной характер. Да и суть их была мелкой и незначительной.
Чем же этот роман выделялся? Что было в нём такого, что поставило его в один ряд с широко известными произведениями о поэтике труда тридцатых годов — «Соть» Л. Леонова, «Энергия» Ф. Гладкова, «Гидроцентраль» М. Шагинян, «Время, вперёд!» В. Катаева, «Люди из захолустья» А. Малышкина, «Кара-Бугаз» К. Паустовского?
Прежде всего это чёткая идейная направленность. Назвав роман по имени завода-гиганта, поднявшегося в годы Великой Отечественной войны на берегу широкой уральской реки, Панова тем самым указала и на главное лицо авторского замысла. Не только отдельные люди, не их единичные, далеко не простые характеры и судьбы, а некая общность, своеобразный уклад рабочего посёлка, производство и быт, пестрота взаимоотношений и одновременно сложный и динамичный ритм всего производственного организма, подчиняющий себе движение больших человеческих потоков, — вот та основа, которую мы и наблюдаем за общими контурами романа. Удалось Пановой соединить в сюжете и все взаимосвязанные стороны жизни рабочего посёлка. Причём явственно просматривается и их нерасторжимое единство.
Потому-то каждый образ в романе — крутой характером директор завода генерал Листопад, противоречивый председатель завкома Уздечкин, старый, но полный энергии конструктор Владимир Ипполитович, бойкая молодая сборщица на конвейере Лидочка Ерёмина и многие другие, при всей своей как внутренней, так и внешней непохожести, входят в повествование как единое целое. Всех их объединяет завод. Он их и мобилизует, и направляет, и вдохновляет, и заставляет уверенно двигаться вперёд.
Правдивое, наполненное светом полотно создала Вера Панова. Привлекательность его была ещё и в том, что советская действительность представала на самом основном своём направлении — в материальном производстве. И знание этой стороны жизни было необходимым. Неплохо с ним познакомиться и в нынешних, капиталистических реалиях. Сравнения с днём сегодняшним при прочтении будут напрашиваться сами собой, столь разительны и катастрофичны те последствия, которые пришли в нашу жизнь вместе с развалом Страны Советов. Производственная сфера продолжает деградировать, да и где сегодня встретишь десятитысячный завод, ещё и стабильно работающий?
Вопросы эти совсем не праздные. Ответы же на них удручают… Кстати, известна и тогдашняя реакция на роман в странах буржуазного мира. Английская печать, например, ругала «Кружилиху», в частности, за то, что по их пониманию читатель на протяжении всего романа ощущает отождествление народа и государства. Было ли такое отождествление в реальной жизни? Да, было. И государство мощное, социалистическое было. И человек труда был в нём защищён и подкреплён реальными возможностями влиять на все государственные институты, участвуя при сём и в их непосредственной работе. Конечно, у буржуазных писак такое положение дел в социалистическом государстве вызывало, по меньшей мере, недоумение. Но о другом Панова писать не могла. Ей оно просто-напросто не было знакомо.
Героике трудовых будней, радости профессиональных свершений писательница посвятила и повесть «Ясный берег». Это повествование, рассказывающее о совхозе в трудное время перехода от войны к миру, когда хозяйство разрушено и приходится восстанавливать всё заново.
Отличает эту повесть и то, что в ней Панова больше, чем в других своих книгах, показывает ею же и сформулированное «художество труда». «…Не всё измеряется пользой, — писала Вера Фёдоровна. — Есть на свете художество, художество труда. Работу, которую любишь до страсти, неохотно уступаешь машине. Два человека загодя готовились к косьбе, точили ручные косы — личные, собственные косы, такой косой ни с кем не делятся, ни товарищу, ни жене её не доверяют. А в день косьбы эти два человека побрились и постриглись, начистили сапоги, надели белые рубахи — сегодня их праздник, праздник художества, благородного состязания и великой душевной утехи».
Это «художество труда» и увидела писательница в героях повести, а в первую очередь — в директоре совхоза Коростелёве. Он получается у неё простой, сильный, добрый. Зоотехник по специальности, провоевав всю войну, он всецело отдаётся делам совхоза, живёт его чаяниями и заботами. И Панова не лукавила, показывая такого положительного руководителя. Их было предостаточно в СССР. Они-то и подымали село, они горели на работе, они и жили с «художеством труда», бывшим их неотъемлемой чертой и основой мироощущения. Заслуживают они того, чтобы о них помнить. Повесть «Ясный берег», за которую писательница была в 1950 году удостоена Сталинской премии третьей степени, и даёт нам возможность, с позиций дня сегодняшнего, порассуждать над судьбами, характерами, делами, порывами и стремлениями таких как Коростелёв и ему подобных.
Вера Панова, принимая деятельное участие в общественно-литературной жизни страны, являясь членом правления Союза советских писателей и одним из секретарей Ленинградской писательской организации, не была в рядах Компартии. Но партия коммунистов для неё была светочем правды и справедливости. Без её руководящей и направляющей роли она не мыслила советской действительности. И она, естественно, писала о коммунистах. Их в произведениях писательницы целый ряд — от рядовых и до тех, кто занимал выборные партийные должности. При этом не было в этих образах напускной идеализации. Все они воспринимались просто, например, как парторг Рябухин из «Кружилихи».
Главным же героем книг Пановой неизменно выступал советский человек, человек новой формации, рождённый Октябрём, сформированный Советской властью, ставший активным участником грандиозных исторических преобразований. Героика действительности и была главной темой её произведений, написанных страстно, с особым почерком, в ей присущей творческой манере.
Санитарный поезд, осуществляющий своё трудное и опасное дело под обстрелом фашистских орудий; огромный завод, в сложное время решающий важнейшие государственные задачи; совхоз, неутомимо борющийся за подъём сельского хозяйства; многоцветный и кипучий быт города; отдельные, порой и не очень заметные участки трудовой деятельности — таковы картины героики труда Веры Пановой. Труда созидательного, способного выводить тех, кто его олицетворял и реализовывал, на новые житейские высоты и горизонты.
Она любила своих героев, без трескучих слов и напыщенных деклараций делавших великое дело. И в то же время Панова не терпела примитивизма и однобокости, а также ухода от острых проблем повседневности. Жизнь она воспринимала во всех её красках, называя вещи своими именами. Социалистический реализм был мерилом её творчества. Он-то и вывел её на самые вершины великой советской литературы, где она навсегда заняла своё достойное место.
Трижды лауреат Сталинской премии, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, одна из правофланговых советской литературы В.Ф. Панова лучшие, наполненные творчеством годы прожила в городе на Неве. Он же стал и её последним пристанищем. Хочется верить, что такой большой, светлый и чистый талант всегда будут помнить на просторах нашей необъятной Родины.
Руслан СЕМЯШКИН
Источник: «Правда»
